Александр Папченко
Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
Действующие лица:
Машенька
Её папа
Соседка
Пугало
Голос старого солдата объясняющий непонятное, если нужно.
В одном тридевятом царстве-государстве жила-была Машенька с папой, отставным солдатом. Эх, братцы, и дружно же они жили! Самостоятельно! Даже больше скажу – смотреть глазам больно, как славно они жили!
Но, доложу я вам, если б так они и жили, сказки б этой мы тут не сложили! А так – случилось! Тучи злые солнышко закрыли, громы загремели военные. Всякие тревожные молнии засверкали! Следовательно – собирайся, солдат, в поход.
Делать нечего. Сложил Машенькин папа свой нехитрый солдатский скарб в вещмешок, взнуздал лошадку, и прибыл вместе с Машей в расположение усадьбы одной зажиточной женщины, неподалёку проживающей.
– Присмотри, соседушка, за Машенькой. А уж она тебе отработает.
– Ну, коли отработает… – скривилася Соседка.
– Благодарствую вас чрезвычайно! Выручили! – откозырял солдат, снял с себя мундир, накинул Машеньке на плечи, поцеловал на прощание – и ускакал тучи тревожные разгонять…
А Машенька стала жить у Соседки! И до чего же, братцы, милопорядочной женщиной та оказалась! Ни в чём Машеньке отказу нету. Хошь квашню замесить? Будьте любезны стараться! В доме прибраться? Сделайте одолжение, доставьте себе удовольствие. Завтрак приготовить мечтаете? Завсегда будем вам очень рады!
Но, Машенька своего счастья не понимает! Всё норовит благодетельнице досадить. Обеспокоить. То с вечера заснуть не даёт: заполночь плошками-горшками в печи гремит. А то утром разбудит: веником по полу шаркает, прибирается в доме…
– Не ленись! – бывало, кричит Соседка.
– Косорукая!
А то сядут обедать. Один сухарик Машенька сгрызёт, а на втором Соседка в панику:
– Положь взад, зараза! Ишь, взяла моду дармоедничать! Сухарей на неё не напасёшься!
Плакать, братцы, Машеньке хочется от обиды, только слезами горю разве поможешь? Вот и терпит Машенька, не противословит. А когда Соседка её не видит, мундир папин волшебный Машеньку утешает: пожалуется она ему на
свою жизнь сиротскую – и как-то легче на душе ей. А ночью он Машеньке вместо одеяла. Накроется она мундиром, прошепчет:
– Ангел-хранитель, отринь Папенькину напрасную смерть в бою, в строю, при сне, при воде, при огне, при всяком деле. Ангел с Папенькой, а враг в стороне. Аминь.
Так, братцы, и тянулось время, пока однажды, в самый обыкновенный полдень, не глянула Соседка в окно. Значит, глянула она в это своё окно, и что же видит? В огороде птички ягоды с грядок клюют. Одну ягоду склевали, и к другой хищными клювами тянутся. Соседка по привычке в панику:
– Разорение хозяйству! Караул! Что делать?!
Огляделась… И надо ж такому случиться: попался ей на глаза Машенькиного папы мундир!
«Так вот кто от разорения спасёт!», – немедленно догадалась Соседка. И, к тому же, вещь не своя, чужая.
– Был мундиром, побудешь пугалкой! Не убудет от тебя!
Схватила Соседка солдатское обмундирование, и на шест его водрузила. И воткнула шест на грядках. Бросилась Машенька защищать папино наследство, да только уж больно силы неравны! Соседкины силы совершенно превосходящими оказались.
– Цыть, малявка! – показала Соседка кулак Машеньке. – А то саму пугалом наряжу и на грядки поставлю. Караул нести и хищников отгонять будешь! Ты лучше вон ягоды собери с грядок, пока птицы всю клубнику не обклевали! И до единого, чтоб, экземпляра!
Сунула Соседка Машеньке лукошко, повернулась – и насвистывая, будто она не солидная женщина, а хулиганка, промаршировала к себе в дом. Смахнула Машенька слезу, вздохнула горько, и принялась собирать клубнику. А клубники у зажиточной Соседки видимо-невидимо. Может, даже целых сто квадратных метров.
Одно лукошко набрала девочка. Другое. Десятое. Сотое… Устала Машенька преодолевать по пересечённой местности пространство огорода.
Спина ноет, руки тоже болят, а солнце головушку печёт.
– Сделаю-ка я привал, – решила девочка и спряталась в тенёк, отбрасываемый Пугалкой. Да и не заметила, как забылась. И тут же, немедленно, братцы, ей снится сон. И в том сне папа с Пугалкой на облаке стоят и вместе
неводом черпают с неба громы и молнии…
Окликнула папу Машенька и пожаловалась ему на свою жизнь тяжёлую.
Посокрушался папа, да и говорит:
– Ну-ка, Пугало, слушать мой приказ!
Пугалка по стойке смирно вытянулось.
– Приступить к выручанию Машеньки.
– Есть приступить к выручанию Машеньки! – бодро рапортует Пугалка. – Приказывай, Маша!
Обрадовалась девочка такому повороту: – Пугало-другало, батюшкин помощник, помоги мне ягодки убрать! –
скомандовала Машенька.
– Ну, а если совсем тебе худо станет, если так худо станет, что и терпеть сил не будет боле, тогда произнеси волшебное слово! – добавил папа.
– Какое такое слово? – решила Машенька уточнить.
– Какое? Да то самое, волшебное! И ты это слово прекрасно знаешь, так замечательно знаешь, что и напоминать не требуется… – вымолвил папенька, вскочил на коня и был таков.
Проснулась Машенька, и только хотела огорчиться, что сон такой удивительный закончился и что слова волшебного она не узнала, как вдруг видит – и глазам не верит: Пугало, братцы, действительно ожило и, подхватив лукошко, принялось, маршируя солдатским шагом, ягоды с грядок убирать! Да ещё и припевает при этом:
– Ать-два, ать-два,
Удалая голова,
Мы работы не боимся,
Мы ребята хоть куда!..
Значит, сон её действительно волшебным был?
Но недолго удивлялась Машенька волшебству – подхватила другое лукошко и давай Пугалке помогать. Помогает, а сама недоумевает: что это за слово такое волшебное, которое она знает, но вспомнить не может? И
пока недоумевала – и сама не заметила, как они в четыре «руки» с Пугалом все ягоды собрали…
Пугало тут же вернулось маршевым шагом к месту дислокации на середине огорода, и замерло по всей форме «смирно».
Вышла из дому Соседка – и уставилась на корзинки с убранными ягодами, поверить не может, что Машенька с заданием управилась. А потом и говорит:
– Не вижу по тебе, чтобы ты утомилася. На вот тебе серповище, да выжни-ка поскорее луговище! И до единого колоска штоб!
Сунула Соседка Машеньке серп, забрала лукошки с ягодами и удалилась в дом урожай поштучно пересчитывать, вдруг какую одну ягоду Машенька съела.
Делать нечего. Взяла Машенька серп, глянула на луговище – вовек не управиться, и к Пугалке:
– Пугало-другало, батюшкин помощник, помоги луговище сжать!
Вновь ожило Пугало. Промаршировав браво к амбару, взяло косу – и ну луговище косить. Косит и припевает:
– Ать-два, ать-два,
Удалая голова,
Мы работы не боимся,
Мы ребята хоть куда!
Ать-два, ать-два,
Удалая голова,
Нас работой испужаешь?
Это, братцы, чёрта с два!
Потому как нас тут двое,
А работа здесь одна!
А Машенька серпом жнёт, Пугалке помогает, и волшебное слово вспоминает. Да только ничего вспомнить не может.
Может, пошутил папа? Но не такой он человек, чтоб понапрасну шутить…
В общем, когда Соседка все до единой ягоды пересчитала и вышла из дому, лужок был уже скошен; Пугало стояло там, где ему положено стоять по диспозиции, а Машенька грабельками сено ворошила.
Опешила Соседка. Схватила Машеньку и давай её трясти, будто это не девочка, а груша, с которой должно упасть яблоко. Трясёт и приговаривает:
– Всякому овощу свой фрукт! В жисть не поверю, что ты одна луг скосила! Признавайся, как дело было, кто помогал, а то душу выну и фитюлькой завяжу вместо бантика!
Испугалась Машенька и призналась, что ей Пугало помогает по хозяйству, так как оно волшебное.
Эх! Как уж тут обрадовалась Соседка такой оказии! Стремительно метнулась в избу и уже назад мчится, с табуретом и бумажкой. Плюхнулась на табурет рядом с Пугалкой, и давай шёпотом, чтоб соседи не услышали и не
позавидовали её счастью, зачитывать по бумажке список из сокровенного.
– Ну-ка, замечательное Пугало, сбегай куда-нибудь и предъяви мне, возвратясь, сервиз из ложок, так как в ложках серебра не в пример больше, чем в вилках, и штоб, любезный, золотые подстаканники, и можно без
стаканов…
– Я, мамаша, под командой Машеньки состою, а про вас мне ничего приказано не было. Так что отправьте ваш рапорт в установленном порядке в штаб, если у вас претензия на этот счёт возникла, – нахально заявляет на
это Пугало.
– Что?! – осерчала Соседка и как схватит грабли. – Ишь, моду взяли, на чужое добро рты разевать! Сейчас вот как тресну этой граблёй поперёк, так сразу полетят клочки по закоулочкам и все умные слова сложатся в
одно недоумение!
– Сударыня! Вы задели честь моего мундира таким разговором! – неожиданно заявляет Пугалка. – Поэтому требую удовлетворения! К барьеру!
И Маше:
– Мадемуазель, назначаю вас секундантом!
Соседка опешила. Конечно, откуда ей было знать, что Пугало такое обидчивое. Но деваться уже некуда. Не осадишь Пугалку, так и другие бояться перестанут.
Размахнулась Соседка граблями, чтоб Пугалку одним ударом опрокинуть, да не тут то было! Пугало отпрянуло и выставило навстречу граблям метлу.
– Madame! – заявило Пугало, встав в дуэльную позицию. – Veuillez respecter le code de duel! Sinon, je serai obligé de vous assiéger! Что в приблизительном переводе с французского на русский язык означат: «Женщина! Вы не правы!»
Но женщина не прислушалась к совету Пугалки соблюдать дуэльный кодекс, и тут началось такое сражение, что ни пером описать, ни словами пересказать! Шум, треск, куры во все стороны через заборы летят, и вообще
– спасайся, кто может! Машенька за сражением наблюдает и не понимает, что ей предпринять, потому что она всё-таки секундант, лицо ответственное...
Но тут запыхавшаяся Соседка неожиданно опустила грабли и говорит:
– Так вот вы значит какие, обижать слабую женщину веником паршивым! Ну, хорошо! Сейчас посмотрим, чья возьмёт! – да как кинется в избу, и уже мчится назад с горящей лучиной. – Или сервиз тащите, или спалю!
Вот бы сейчас волшебное слово вспомнить Машеньке! Бросилась она Соседке наперерез, да куда там! Ткнула Соседка лучиной в Пугало – и то вспыхнуло, словно факел!
– Погибаю, но не сдаюсь! – доложило охваченное пламенем Пугало, и вытянулось по стойке «смирно». А ещё, как и положено солдату, приложило руку к тыкве. Или что там у Пугалки вместо головы?
Испугалась Машенька, и, наверное, от испуга неожиданно вспомнила то самое таинственное волшебное слово, о котором ей во сне говорил папенька!
– Папа!!! – прокричала Машенька своё волшебное слово изо всех сил. – Папа!
И от этого её крика Пугало опоясалось волшебными огнями и искрами. И погасло. А само пламя снялось с Пугалки и полетело по ветру. И подожгло хату Соседки. Но никто этого не заметил. Так как издали раздался голос Машиного папеньки:
– Я здесь, Машенька!
Соседка как услышала этот голос – аж попятилась. А Машенька бросилась навстречу всаднику, показавшемуся из-за горизонта. А это и в самом деле был Машин папа – в новом мундире, вся грудь в наградах.
– Ну что, дочка, вспомнила волшебное слово? – папа соскочил с коня и обнял Машеньку.
Соседка трогает Машиного папу пальчиком, всё поверить не может, что тот перед ней живой, а не привидение какое-то.
– Так вот вы какая бессердечная женщина! – отведя Соседкин пальчик, укоризненно заметил Машин папа.
Но тут Соседка перестала понимать укоризны. Так как наконец заметила свою полыхающую хату!
– Ваше сковородие! Горю! Спасите! – перепугалась Соседка.
– Прежде принесите извинение Маше!
– Никогда боле!.. – плюхнулась на колени перед Машенькой Соседка. – Это такой чудный ребёнок! Как я ранее только не замечала!
– Простим? – спросил Машу папенька.
– Простим, – согласилась Маша.
– Команда, слушай приказ! Пожар тушить!
Тут они все вместе – Маша, папа и Пугалка, помогли Соседке потушить её хату. А как же! Соседка, конечно, женщина вредная, но мы-то, братцы, люди добрые.
Так и стали Маша, папа и Пугалко вместе жить. Пока Маша в школе, а папа работу исполняет, преданное Пугалко дом стережёт, на крылечке из лозы корзинки плетёт. Скажете, такого не бывает? Приезжайте к нам, мы вас с нашим Пугалкой познакомим.
2012 год
